«Вагнер» - кровавый ринг - Лев Владимирович Трапезников

нынче урожай вышел в этом году с них. В этом вот доме здесь собиралась верно большая семья… Глава семьи встречал из Бахмута своего зятя и дочь, и внуки приветливо, радостно тянули свои ручки к дедушке и бабушке при встрече с ними на пороге этого дома… Зять этого рачительного хозяина, знатный полицай из Бахмута, ненавидящий русских и рассказывающий о донбасских сепаратистах, возможно, с гордостью сообщал своему большому семейству, своей теще и своему тестю о том, что он уже скоро, очень скоро получит пана подполковника и станет обязательно большим начальником в своем отделе… И крутили теща и тесть головами своими и кивали в знак согласия и радости, какой у них зять хороший, дочь их правильно выбрала себе мужа. И все у них правильно в жизни и ничто не может нарушить их стабильного существования, их традиционных ценностей… «Добре, добре у меня зять», — повторял глава дома своим гостям, хохлам. «А-а-а, ляхи помогут нам и совсем Россию одолеем», — хвалился хохол, запьянев от доброго вина, что выставила теща на стол знатному зятю полицаю. «Добре, добре пане», — повторял тесть и рассказывал о том, какой сосед у него знатный и рачительный, трудолюбивый и деловой хозяин и что недавно совсем бывал он в Германиях разных, Европах, где устроился выгоднейше чистить сапоги геррам и фрау, а вернувшись домой и сходив в местную церковь, сразу же принялся строить затем новый гараж. «А вот Европы нас примут к себе и документов никаких не надо будя, чтобы ездить в Берлины или же в Парижи работать, сел и поехал», — рассуждали хохлы, сидя за столом, а женщины возились со своими отпрысками хохлятской породы.

Представили? И где теперь эти люди? Серые стены дома, и мусорные кучи внутри этих стен, и сам дом погружен в заросли кустарника, который теперь неотличим от дикого леса. И следа от гордыни хозяев здесь не осталось, и как сложилась судьба этого самого зятя хозяина дома, тоже неизвестно. Лежит, может быть, где-нибудь в канаве, а может быть и в Киеве, или еще где. К чему это я? И ведь здесь я, говоря об украинцах, имею в целом всех обывателей на земле, жизнь которых всего лишь лодочка в океане больших, глобальных процессов. И уже потому, читатель, задумайся, не стоит на своих соседей часто смотреть свысока, так как не ровен час, и снесут обстоятельства и твою тихую гавань, и превратится все твое стабильное, вчера еще кажущееся незыблемым, существование среди вот этих садочков и высоких стен твоего дома в развалины, наполненные мусором. Побывав на войне, многое начинаешь понимать. Там перед тобой жизнь обнажается.

А насчет Донбасса или украинцев? Нет, я не делю людей на хороших и плохих — такими категориями вообще не мыслю. Я лично не освобождаю вот эту территорию на Донбассе, и из меня лично освободитель никакой. Я завоевываю эту территорию как викинг или варяг… или как древний грек, духовный потомок Одиссея или Ахилла, ведь я должен за что-то воевать. Каждый воюет за свою иллюзию, о чем я и писал в первой свой книге — «Вагнер» — в пламени войны». Нельзя просто прийти и стрелять, здесь необходимо свою войну подкреплять мировоззрением. И мое мировоззрение в том заключается, что мечом и огнем я несу этой земле прогресс, свой мир, и пусть через эту С-60, но не будет в этом мире варваров, для которых герры, фрау и польские паны являются чем-то особенным, выдающимся. Только Русский мир может быть тем, в чем можно и нужно видеть идеал для подражания. «Русский витязь» несет прогресс этому варварскому миру, и только по одному нашему волеизъявлению, когда мы поднялись и поехали сюда, этот варварский украинский мир с этим садиком и домиком превратился в хлам. Наша воля может все превратить в такой же хлам, и наша же воля может создать нечто великое, что еще пока в мире не создано — завтра наши потомки полетят в далекий космос, будут бороться за усовершенствование нашего биологического вида и думать о бессмертии…

Кинь, читатель, на одну чашу весов наши великие помыслы о науке, бессмертии и далеких космических колониях, о прогрессе в технике и нашем совершенстве, о наших мечтах и планах, связанных с ИИ, а на другую чашу весов кинь этот домик и садик с разговорами о геррах, к которым надо ездить на подробитки и радоваться новым панским погонам зятя-варвара… Часто нужно людей за уши, насильно тащить в мир прогресса. Да, мы не пушистые, и в нашем лице враг здесь встретил беспощадных викингов, но ведь за нами-то как раз идет все то, что можно назвать развитием… Потому здесь на Донбассе встретились два мира: мир прогрессивный, мир нового менталитета, городского менталитета и мир варварский, темный, погрязший в обывательщине и рабской психологии, — «вот тиби и садик… вот тиби и подробитки…» Человеческая жизнь, тронь только ее, и она разлетится в прах, и потому люди часто очень неумно, наивно относятся к тому, что имеют в своей жизни, полагая, что все вокруг вечное и им принадлежит что-то здесь, на Земле… Ничего нам не принадлежит, и все изменчиво, все подчиняется законам физики и биологии, которые суть эволюция или деградация. Ничего не стабильно никогда, все меняется вокруг вас, даже если вы этого замечаете. А если вы этого не замечаете и вам кажется, что в вашей жизни все устойчиво, значит, вы потеряли контроль над своей жизнью, и уже свою судьбу никак не ведает ваш ум и ваша воля.

Умейте улавливать, понимать изменения вокруг вас и относитесь к этим изменениям как к данности… как к природным закономерностям, как к самой естественности. И повторюсь, смысл имеет только война и прогресс, а обывательский подход с варварским пониманием мира в виде украинских «пидроботок» не стоит ничего и для природы ничто. Революционер, философ, политик и воин, управленец и вождь — вот что имеет для природы значение, а все эти домики и садики существуют лишь потому, что указанные категории людей сейчас и в данный момент просто позволяют существовать этим домикам и садикам… Подумай, читатель, вот я решил собрать сумку и поехал на войну, и превратился этот мир темных варваров в ничто… и даже далекая Польша моей поступи и моему решению не рада и боится меня. А таких, как я, поехало добровольно с миллион. Вот так! А если нас десять или двадцать миллионов поднимется?

Да, сидел я в кабине «Урала», наблюдал за происходящим